Я бы сказала тебе «ты встретил меня в очень странное время моей жизни», но у меня не бывает другого времени.
Помню, как занеслась в комнату и завизжала: «Влада!! К нам въехал красивый нидерландец!!!», и сама удивилась своей реакции, ведь прошло всего ничего, как мы с Ильей расстались.
У нового соседа был низкий голос, классный рюкзак и пленочная камера на шее. А ещё карманный томик Керуака и пластинка винила для друга. Он поздоровался со всеми, и уже через пять минут играл на моей гитаре. Я, конечно, растаяла.
Следующий месяц я просыпалась под доносящиеся с верхнего этажа песни, а засыпала, получив крепкие объятия перед сном. Вэсс спас меня, как спасало так много незнакомцев. Один мой знакомый называл подобные ситуации «вынужденная близость». Мы тогда работали в кино и тоже жили вместе.
Но тут была реальная жизнь... А в реальной жизни я уже знала, что клин клином не вышибают, и мы стали дружить.
По вечерам мы смотрели кино. Днём разговаривали. Утром завтракали. Просто жили. Он приехал сюда учиться, у него впереди ещё полгода в Гвадалахаре и целая юность. Много можно рассказать, но я в том состоянии, когда хочется, чтобы что-то осталось личным.
Гвадалахара стала терминалом. Паузой между жизнями. И в этой паузе у меня был прекрасный сосед. Который умеет то, что умеют мало мужчин: заставлять меня смеяться, когда я плачу.
Я пишу это на русском, но ты и так всё знаешь. Спасибо, что позаботился обо мне, когда мне было так ранимо. Спасибо, что смотрел на меня так, что я снова почувствовала себя волшебной, красивой, собой. «Ты знаешь, в русском языке есть такое выражение...» Ты слышал от меня эту фразу чаще, чем «доброе утро». Так вот, у нас есть такое выражение: перед смертью не надышишься. Я думала о нем сегодня весь день в полях агавы, ведь решила, что почти весь последний день здесь проведу без тебя.
Перед смертью на надышишься. Мне остаётся только надеяться, что это не смерть. Увидимся. Мы всё ещё не выучили с тобой «I’m on fire» Спрингстина.
Я тебя полюбила, простой парнишка из маленького городка. Ты ещё такой молодой,
но уже настоящий мужчина. Я буду очень скучать.
